Тень кота на столике в кофейне: 5 книг, которые помогут стать собой

Кевин Кван. Безумно богатые азиаты

Издательство: Фабула, 2021

Уже в начале этого романа все складывается не очень хорошо. Богатую, но скромную китаянку не пускают с детьми в английскую гостиницу, и только телефонный звонок, в течение которого этот самый отель моментально покупается, утешает ситуацию.

Интересно Ужин с вином: выдержанное игристое SHABO Classic брют и курица, запеченная с картофелем

Отрывок из книги

"Фелисити нагнулась через отполированную дубовую стойку и подтянула к себе книгу бронирований в кожаном переплете и начала листать страницы. – Смотрите! Вот здесь написано: "Миссис Элинор Янг – люкс "Ланкастер", четыре ночи». Вы разве этого не видели? – Мадам! Это ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ! – яростно отрезал Ормсби, чем испугал двух младших клерков, которые смущенно посмотрели на своего менеджера. Фелисити присмотрелась к этому лысоватому мужчине с красным лицом – и вдруг очень четко поняла, что именно происходит. С подобной неуважительной насмешкой она не сталкивалась, ведь ее детство проходило в последние дни жизни колониального Сингапура, поэтому считала, что такой откровенный расизм давно прекратил существование".

Кевин Кван "Безумно богатые азиаты" / Фото Фабула

Дальше по сюжету, продолжается "живая" жизнь, законы которой не всегда одинаковы для бедных и богатых. К примеру, любовные. Так, Рэйчел Чу – американка китайского происхождения, профессор экономики в Нью-Йоркском университете. Ее парень Ник – профессор истории в этом же университете, а сам из Сингапура. Они любят друг друга, и Ник предлагает Рэйчел вместе провести летний отпуск на его родине. Еще и повод отличный – свадьба лучшего друга. Рэйчел соглашается, даже не подозревая, что ее ждет.

Оказывается, семья Ника очень, просто безумно богата. Девушка попадает в закрытое сообщество, где состояние исчисляется миллиардами, а круг общения составляют самые влиятельные лица Азии. Эти люди не любят пускать в свою жизнь незнакомцев, беспокоясь за семейные деньги и репутацию. И могут превратить жизнь чужака в ад. Готова ли к такому Рэйчел и хватит ли ей сил противостоять безумным родственникам Ника?

Ольга Кряжыч. Тень кота

Издательство: Каяла, 2021

В начале этой книги-исповеди, которую автор советует развернуть, сидя за столиком кафе где-то в мирном Киеве, Львове или Харькове, чтобы посмотреть на войну изнутри, ее героиня точно повторяет слова из одиозного "Дневника" известного украинского писателя Аркадия Любченко, который, в начале Второй мировой оставшись на родных землях, а не эвакуировавшись с советским начальством, благодарил войну за то, что та помогла "помыкаться с этим".

У героини романа, правда, более "патриотический" бред с советского времени, и тем не менее: "Я о ней мечтала и грезила. Война для меня была тем единственным лучиком-путеводителем с выхода из этого опостылевшего болота". Впрочем, жизнь развеивает любую метафизику, напоминая о реальности: "Из воспоминаний меня вывел ощутимый толчок прикладом в спину: - Двигайся, корова! Я продвинулась в открытую дверь обшарпанного кабинета бывшего отделения милиции, где теперь размещалась народная комендатура".

Ольга Кряжыч "Тень кота" / Фото Каяла

Поэтому речь о 2014 году, Луганщине, первых днях вооруженного конфликта, жителях поселка, через который несколько раз прокатывается линия разграничения. Они живут прошлым, ничего не видя дальше собственного дома, а Украина для них – что-то далекое и непонятное. Позади – годы независимости, которая никак не затронула людей, впереди – неизвестность, настоянная на антигосударственной пропаганде. И среди этого болота – главная героиня, одинокая, битая-перебитая жизнью и местным быдлом еще со школы – травмирована на работе, но здорова в душе. Живучая, как кот в конце исповеди.

Отрывок из книги

" – А он ничего не слышит, – сказала я. – Кот совершенно глухой. Он как наш Донбасс – избит, искалечен, от него осталась только тень, но и такой будет драться за свою жизнь до последнего. Будет зализывать раны. Будет митарствовать, потеряв дом. Вот кот нашел свою дорогу домой. Найдет ли Донбасс – время покажет".

Евгения Кононенко. Камінна оргія

Издательство: Издательство Анетты Антоненко, 2021

История, рассказанная в этом романе-притче объединяет разные временные пласты. События со времени неопределенного и продолжительного, прошлого и будущего незримо перетекают друг в друга. Перед нами переосмысление вечной истории, авторская версия из жизни общества первых христиан уже после распятия Христа, еще до принятия христианства Римской империей. В нашем же настоящем разворачивается драма неразделенных чувств женщины к мужчине. По сюжету, зрелые супруги автора женских романов и программиста переживают семейный кризис. Еще двенадцать лет назад они также не понимали: что же на самом деле с ними происходит и почему?

Но впоследствии читатель понимает, что главные герои как будто находятся в связи с таинственным и роковым потусторонним миром теней, которые не могут ни разорвать, ни найти причины ключевых событий своей жизни. Поэтому автор романа, переосмысливая библейские сюжеты, стремится ответить на риторические вопросы бытия: почему и зачем это случилось со мной?

Так же ее герои, даже не вмешиваясь в ход истории, а только наблюдая за событием, вмешиваются в течение вещей. Таким образом, читателей ожидает настоящее расследование, в ходе которого они будут самостоятельно разгадывать чудеса, символы и знаки в романе, аллюзии мировой мифологии, интертекстуальные обороты из произведений мировой классики, в частности драматургии.

Евгения Кононенко "Камінна оргія" / Фото Издательство Анетты Антоненко

Отрывок из книги

"– Хотя мы и просидели в этой долбаной пещере немного задолго, – говорит в финале главный герой, – все равно хорошо, что не было связи и мы не вызвали бригаду спасателей, – хохотал Роман, – вот они бы посмеялись над нами! – Да, Роман. "Кто освободится сам, тот станет свободным, кто освободит кого, в неволю возьмет". – А это из какой религии? – Это говорил один волшебник-прорицатель, – ответила Марина. – Золотые слова, – подтвердил Роман".

Кейт Элизабет Расселл. Моя темная Ванесса

Издательство: Vivat, 2021

По сюжету этой истории, в 2000 году яркая и амбициозная Ванесса запутывается в романе с Джейкобом Стрейном, 42-летним преподавателем английской литературы.

Отрывок из книги

"Когда мы со Стрейном встретились, мне было пятнадцать, а ему сорок два, нас разделяли почти идеальные тридцать лет, – вспоминает героиня. – Так я тогда описывала эту разницу: идеальна. Мне нравилась эта математика. Трижды мой возраст, так легко было представить внутри него троих меня: одна свернулась вокруг мозга, другая – вокруг сердца, третья превратилась в жидкость и течет его венами, но с ним такого не было, ведь до меня у него ни к кому не было подобного влечения. Я первой заставила его это почувствовать. Было во мне что-то такое, что оправдывало этот риск. Прелесть, которая захватила его".

Кейт Элизабет Расселл "Моя темная Ванесса" / Фото Vivat

Спустя семнадцать лет Стрейна обвиняют в сексуальных домагательствах. Переосмысливая события семнадцатилетней давности, Ванесса разрывается между прошлым и настоящим. В сознании тесно переплетаются воспоминания и травмы взрослой женщины с волнениями девушки-подростка. Она должна решить: это была любовь или ее просто использовали? Эротический восторг или нездоровое влечение? Была ли она готова к таким отношениям, когда ей было всего-навсего пятнадцать?

Обратите внимание 5 книг, которые стоит подарить на Новый год

Елена Стяжкина Вкус советского: еда и едоки в искусстве жизни и искусстве кино (середина 1960-х – середина 1980-х годов)

Издательство: Дух і Літера, 2021

В этой необычной книге предпринята попытка воспроизвести гастрономию коммунального дискурса в искусстве советского кино, которое, соответственно, формировало искусство жизни. Поэтому эта история – о советских людях – женщинах, мужчинах, детях – которые ели дома, на работе, в дороге, в детском саду и школе, в системе советского "громхарча", в турпоездках. О тех, кто получал еду в очередях, на колхозных рынках, на собственных огородах, из-за взяток и бартерных обменов, воровства на рабочих местах. О тех, кто создавал ее излишки в системе теневой экономики и о тех, кто выбирал отказ от пищи как способ демонстрации статуса "другого" или сохранял "вкусную традицию", лелея "банальный национализм". Еда в книге рассматривается не только как признак позднесоветской потребительской революции, но и как один из мощных механизмов социальной инженерии и (само)принуждения.

Обычный выходной способен превратиться в настоящую феерию, если не забыть захватить в гости розовое сухое от SHABO и хорошее настроение! Заказать розовое вино можно в интернет-магазине SHABO.

Реальный мир советских едоков анализируется вместе с художественным миром, в котором кинохудожники и зрители создавали, транслировали и потребляли образы пищи, не осознавая, что таким образом говорят о репрессивном устройстве общества, в котором вкус был так же проблематичен и почти недостижим, как и связанная со вкусом и выбором свобода.

Елена Стяжкина "Вкус советского: еда и едоки в искусстве жизни и искусстве кино (середина 1960-х – середина 1980-х годов)" / Фото Дух і Літера

"Был ли у советского вкус? И если да, то каким он был? – спрашивает автор. – В конце 10-х – начале 20-х годов ХХІ века этот вопрос (не)ожидаемо получил ответ.

Отрывок из книги

"Вкусом" советского оказалось мороженое. Иногда – "пломбир", иногда – просто мороженое за 19 копеек. В отличие от постсоветской колбасной обсессии, основанием которой была цена ("колбаса за 2,20"), в случае с мороженым говорилось именно о вкусе, удовольствии и наслаждении. Почему мороженое? Это было ключевым вопросом, который породило другие, а с ними – устойчивый и непреодолимый интерес к тому, что было самоочевидной частью моего собственного советского опыта".